Рассказ о человеке, который успешно борется со злом.
[hide]Источник[/hide].
Автор: caleblt.В тот пасмурный, осенний вечер мне никуда не хотелось выходить из дома. Я развалился на диване и, поглощая прямо из банки маринованные палочки черемши, смотрел интересный фильм про американских полицейских. Но телефонный звонок прервал это чудесное занятие, пришлось поставить фильм на паузу.
— Да! Алё!
— Здравствуйте! Я от ПалВаныча к Вам звоню, — услышал я робкий и немного нервный женский голос.
— Ага, добрый вечер. У Вас что то случилось? Простите, как Вас зовут?
— Ирина. У нас… у меня дочка. Ей четыре с половиной годика, Танечка. Она плохо спать стала, уже наверное три месяца, каждую ночь кошмары и дома у нас ужас творится, — женщина всхлипнула, её голос задрожал, — я уже куда только не бегала: и бабка приходила шептала, экстрасенс приходила, сказала тёмная энергия у нас, ходила свечечки ставила в церкви, домой иконки освящённые купила… Ничего не помогает, нам очень страшно, приезжайте пожалуйста. ПалВаныч говорил: «Вы разбирались и похлеще».
Я устало потёр ладонью лицо и глубоко вздохнул:
— Ладно, говорите адрес.
Женщина продиктовала, я пообещал приехать как можно скорее, сбросил вызов и пошёл одеваться.
Ехать пришлось на другой конец города. Погода паршивая, крохотные снежинки белыми точками усеяли чёрное пальто, превратили его в карту звёздного неба. Немного проплутав среди незнакомых, мутно-серых кварталов я вышел к нужному дому. Трёхэтажное здание, жёлтая штукатурка, стены в потёках сырости. Где же ещё твориться чертовщине, как не в таких вот домах? Я поднял лицо к небу, провисшему мокрыми тучами-мешками, и немного подышал вверх выпуская изо рта пар. Ладно, пора делать дела. Вынув руки из карманов, я шагнул в тёмный провал подъезда. Поднялся на второй этаж, освещая путь телефоном, нашёл искомую квартиру и позвонил. Дверь моментально отворилась, будто меня ждали всё это время в прихожей.
— Здравствуйте ещё раз, — на пороге стояла женщина за тридцать, крашеные в неопределённый цвет волосы, немного дряблое лицо, небольшие складки полноты маскируются под продольные складки красной водолазки.
— Ааа… хм…, — я немного опешил от неожиданности, — Добрый, ещё раз. Можно войти?
— Конечно, конечно, — женщина засуетилась, — Да Вы не снимайте, у нас тут и так грязно. Я уже боюсь что то делать. То кастрюли сами падают с плиты, то ведро с водой разольётся на пол. А вчера все вилки и ложки в мусорке оказались, — она сложила пальцы щепоткой и вытерла наступившие на глаза слёзы.
— Ничего, успокойтесь пожалуйста. Сейчас посмотрим, что здесь, может всё не так уж и страшно. Покажете что где? — я сделал приглашающий жест в сторону гостиной.
— Да, вот, проходите. Здесь гостиная у нас. Вон там за стенкой что то шебуршится иногда, свет сам гаснет бывает.
Ирина потянула меня за рукав пальто в коридор, а затем во вторую комнату.
— Вот здесь Танюшкина комната. Мы вдвоём живём, с мужем мы в разводе. Я её у подруги сегодня оставила. Каждую ночь криком заходится, бежит ко мне, плачет, рассказывает вещи, от которых волосы шевелятся на голове.
— Что за вещи? — спросил я шагая по комнате и заглядывая во все углы.
— Одежда сама вдруг по комнате начинает ходить. Говорит кто то в шкафчике бьётся и шепчет. А иногда чудовище из-за спинки кровати выглядывает, а из головы у него провода торчат в разные стороны.
Я нашёл, что искал. В углу за шкафом, куда я не мог заглянуть, пряталось нечто. Хоть оно и думало, что я его не вижу, но мне и не нужно, я прекрасно его слышал, как любой другой — гул невидимого трансформатора под напряжением.
— Хм. Что ж, мне всё ясно. Проводите меня на площадку пожалуйста, — я деланно улыбнулся и громко сказал, — Ничего здесь нет, просто много смотрите телевизор, вот Вам и кажется разное.
Ирина вылупилась на меня широко распахнутыми глазами, в которых вспыхнуло разочарование и обида, открыла было рот, но я схватил её за локоть, развернулся на сто восемьдесят и потащил в коридор.
— Хорошая квартирка. Так спокойно и хорошо у Вас. Попробуйте давать дочери снотворное на ночь, — продолжал я, услышав как Оно юркнуло из за шкафа под детскую кровать.
Вырвавшись в подъезд из квартиры, я повернулся к ошалевшей женщине, отпустил её локоть, наклонился и быстро зашептал ей на ухо.
— Завтра вечером я буду у Вас. Дочь должна быть дома. Идите сегодня к под…
Из глазка полуприкрытой двери в квартиру высунулся чёрный отросток и стал раздуваться будто воздушный шарик. Я резко выпрямился и растянул губы в улыбке.
— Ты такая замечательная Ирина. Можно я завтра зайду в гости? Можно ведь на ты?
Ирина закивала и спросила дрожащим голосом.
— Завтра придёте? …дёшь? А во сколько?
— Давай часикам к девяти. Чаю попьём, познакомимся поближе. Кстати не пора ли тебе дочку забирать от подруги?
Я шагнул к двери, чёрный шарик тут же втянулся в глазок. Ирина забежала внутрь, сбросила тапочки, сунула ноги в сапоги, схватила первую попавшуюся куртку и перекинув её через руку выскочила из квартиры. Захлопнув дверь она заспешила вниз по ступенькам, я оглянулся и последовал за ней.
Выбежав на улицу Ирина закрыла лицо руками и разрыдалась. Я вынул куртку, расправил и накинул ей на плечи.
— Всё будет в порядке. Я справлюсь с тем, что там завелось. Завтра мы его уничтожим.
— Вы видели его да? — всхлипывала женщина утирая лицо рукавом водолазки, — Видели?
— Не совсем, но я его слышал.
— Это мертвец да? Говорили, до нас ещё, в подъезде кто то повесился. Алкаш какой-то, не знаю в какой квартире, наверное в нашей…
— Нет. Это гораздо страшнее, — я обнял Ирину за плечи и легко подтолкнул, что бы она начала движение, та автоматически зашагала, вероятно к дому где ждала дочка, — Люди это существо зовут дедом бабаем, букой, монстром в шкафу. Когда Вы сказали о проводах на его голове, я сразу понял что это. Эти «провода», что то вроде комариных хоботков. Оно ими ест.
— Что ест? — Ирина испуганно остановилась и мне пришлось надавить ей на поясницу, — Танюшку ест? Эта тварь ест мою Танюшу? Сосёт кровь?
— Не кровь, не знаю точно. Скорее всего адреналин или что то ещё. Ведь сначала оно пугает, впрыскивает вещества, от которых человек видит кошмары, а затем присасывается.
— Но почему моя Танюшка? Почему к нам эта мерзость прицепилась?
— А вы пугаете ребёнка страшилками? «Вот придёт бабай и утащит в мешке». Было?
— Она и так уже пуганая-перепуганная, эти три месяца какой-то ад в доме творится.
— До этого Вы её пугали? Или может другой кто то рассказывал страшилки? Такие твари бегут на детский страх, как собаки на запах. На страх особый, липкий, когда дети лежат в кровати и боятся уснуть вслушиваясь в ночь и вглядываясь в тени.
Женщина резко остановилась и судорожно всхлипнула.
— Я уже сама такой стала. На каждый шорох вскакиваю. Я никогда дочку не пугала таким, никогда не говорила, что её в мешке дядька утащит. А вот отец-козёл пугал. Ей два годика было ещё, а он ей говорил разную хрень: «Спи или тебя тролли съедят, вон стоят в коридоре». Дебил блин!
Остановились.
— Вот. Здесь подруга живёт. Так Вы поможете нам? Уже не могу, просто не могу больше, я не вынесу этой пытки.
— Помогу. Завтра к девяти вечера у подъезда своего ждите. Обязательно с дочкой. Будем делать вид, что всё хорошо, а я к Вам пришёл чай пить. Договорились?
Ирина кивнула, я положил ей руку на плечо и легонько сжал, улыбнулся, затем развернулся и пошёл прочь, а она осталась стоять в темноте глядя мне вслед.
На следующий вечер я сложил всё необходимое в сумку и выехал пораньше, что бы успеть на случай пробок. Дорогу к дому Ирины во второй раз нашёл быстро. Когда подошёл к подъезду, на часах было без пятнадцати, но Ирина с дочкой Таней уже сидели на перекошенной лавочке во дворе.
— Привет. Давно сидите?
Женщина слабо улыбнулась и потянула, укутанную в длиннополую куртку, дочь за руку.
— Что нужно сказать дяде?
— Дласте, — пискнула из под капюшона девочка.
— Мы себе места не находили, решили воздухом подышать немного.
— Хорошо. Пойдём прибираться? — я приподнял спортивную сумку и кивнул в сторону подъезда.
— Идём лапа, — Ирина ухватила дочку за шарф и спустила с лавки на мокрую землю.
Поднялись на второй этаж, зашли в квартиру, включили свет в прихожей. Болтая на отвлечённые темы разделись и прошли на кухню. Свою сумку я прихватил с собой. Бабая я не слышал, видимо затаился в комнате девочки. Ирина вскипятила чайник, нарезала бутербродов. И хотя внешне она старалась выглядеть спокойно и весело, но волнение нет-нет, да прорывалось наружу. То нож соскользнёт, то прервётся на полуслове и испуганно смотрит в коридор.
Танюшка сидела с нами на кухне и когда, через час, мама объявила, что ей пора спать, закапризничала, стала упрашивать посидеть ещё чуть-чуть, потому что боится идти к себе в комнату. Я попросил Ирину быть настойчивее и та всё же увела дочь.
Пока они были в комнате Тани, я прошёл в коридор, зашёл в ванную и сделал вид, что мою руки, а сам внимательно вслушался в дом. Ага! Оно уже не скрываясь урчит в спальне, готовится покушать, думает, что я всего лишь мамочкин хахаль. Что ж, отлично, застану в врасплох. Забавно, откуда то со стороны соседнего подъезда я сумел расслышать ещё что то, безобидное, скорее всего призрак того алкаша о котором рассказывала Ирина. Пусть себе бродит, сам через какое то время иссякнет.
Выйдя из ванной, я открыл свою сумку, извлёк из неё: небольшой галогенный прожектор с длинным шнуром, выточенный из рябины деревянный меч и пульверизатор для глажки, заправленный настойкой зверобоя. Вот и весь арсенал. Найдя в коридоре разболтанную розетку, воткнул туда вилку прожектора, прожектор положил у двери в спальню, а сам пошёл на кухню прихватив меч и пульверизатор.
Вскоре появилась Ирина, сказала, что дочь уложена в постель. Я попросил её оставаться на кухне и прокрался в коридор. Тихо. Бука замерла и тоже прислушивается — что делают взрослые. Вернувшись на кухню, я стал в дверях и принялся шутить и рассказывать анекдоты. Ирина стала рядом и беспокойно прислушивалась к происходящему в спальне.
Когда уже стало казаться, что ничего не случится, из за двери спальни почудился придушенный всхлип. Ирина было рванула в коридор, но я твёрдо удержал её на месте, выключил последний свет на кухне, погрузив тем самым квартиру во тьму и на цыпочках прокрался в коридор. Позади мне сопела обеспокоенная мамочка. Осторожно положив на пол меч и пульверизатор я поднял прожектор и положил палец на выключатель.
— Маааааам, — взвизгнула Таня в спальне.
Я распахнул дверь одновременно включив прожектор. Темнота взорвалась ярким светом, стены разукрасили чёрные, контрастные тени. Над кроватью нависло нечто вроде набитого под завязку мусорного пакета. Из его верхней части к девочке, извиваясь, тянулись многочисленные, тонкие как волос, хоботки. Ирина за спиной запищала тонким голоском: «Мамочка!». Швырнув прожектор прямо на Танино одеяло, я подхватил с пола меч и пульверизатор. Тварь загудела, выпрямила хоботки и метнулась в мою сторону. Я не глядя ткнул остриём меча, бука зашипела и сбив меня с ног шмыгнула по коридору, мимо оцепеневшей в ужасе женщины.
— Конец тебе скотина! — вырвалось у меня.
Вскочив на ноги я выставил перед собой пульверизатор и пошёл вперёд нажимая рычажок. Настой зверобоя, ядовитым для этого существа туманом разлетался по коридору, оседая на стенах и на полу. Бука забилась под верхнюю одежду на вешалке в прихожей и бесновалась там, выискивая укромный угол. Я со всего маху ткнул мечем туда где только что видел движение. Чёрный шар выкатился на пол, мгновение метался в квадратах света льющегося в наше окно из соседних домов, получил порцию настойки зверобоя и просочился в щель под дверь в гостиную.
Распахнув дверь пинком, я ввалился в комнату разбрызгивая настойку во все стороны. Бука взвыла, загудела в углу за диваном. Я отставил пульверизатор, упёрся задницей в стену и отодвинул свободной рукой диван от стены. Мерзкая тварь снова собралась в шар, прыгнула и выстрелила своими хоботками. Всё же я успел проткнуть её остриём рябинового меча, когда сотни иголок вошли в мою кожу на лице. Боли не было, зато всё тело пронзили холодные потёки ужаса. Я упал на пол и задыхаясь пытался отползти назад. Из стен потянулись окровавленные руки, огромный, бездушный робот зашагал по комнате в мою сторону.
— Нет! Нет! Нет! Пжлст, — захрипел я, пытаясь безвольными руками отстраниться от манипуляторов робота.
«Трыыынь!» — сказал робот и дёрганными движениями вонзил мне в живот манипулятор, у меня перехватило дыхание, я пытался сопротивляться, но тело стало таким слабым, что даже на крик не хватало сил. «Трыыыынь!» — снова сказал робот и вытащил окровавленную клешню с куском трясущегося головного мозга. Мозг в его руке трясся и извивался, словно живой…
Так же внезапно как появился, робот пропал. Я лежал на полу у дивана, а рядом корчилась, пронзённая рябиновым мечем, бука. Шатаясь и сдерживая тошноту, я перекатился на живот и поднялся на колени. Дрожащими руками навалился на меч.
— Подыхай сука! Сдохни гадина! — зашипел я раскачивая деревянный меч туда-сюда.
Тварь ещё пару минут подёргалась, словно скат на берегу, и затихла. Я сел и облокотился о стену, пытаясь отдышаться. Бабай, бука или как её там растеклась по полу чёрной, блестящей лужей, тут же испаряясь поднялась мутным туманом в воздух, комнату заполнила блевотная вонь. Придя в себя, я прошёл к окну и распахнул форточку. Затем включил в комнате свет. На полу уже ничего не осталось. Придвинув обратно диван и подобрав меч с пульверизатором я поспешил в спальню.
Мама с дочкой сидели обнявшись на кровати, залитые ярким лучом прожектора, и во весь голос ревели. Я щёлкнул комнатным выключателем, выдернул из розетки вилку прожектора и присел на край кровати.
— Всё уже кончилось, — сказал я и улыбнулся.
Ирина заревела ещё сильнее, прижала к себе дочь, закачалась из стороны в сторону и принялась целовать её в макушку.
Утром мне позвонил Пал Ваныч:
— Звонила Ирка, рассказывала как там у вас всё прошло. Спасибо брат, спасибо огромное!
— Ага. Работа у нас такая Павел Иванович.
— Всё равно спасибо. Это же сестра моя троюродная Ирина. Седьмая вода на киселе, но блин родня же. За родню всегда нужно правильно благодарить. Так что я в долгу не останусь.
— Павел Иванович, мне за это платят, так что я в обиде не останусь.
— Хорошо. Но всё равно, всё равно, вон и врачей благодарят всегда, а им тоже платят. Ну ладно давай, не забывай, звони если что нужно будет, поможем, разберёмся. Начальству твоему похвалю тебя за этот вызов.
— Спасибо, глядишь премию подкинут.
— Ну всё, давай, ага.
— До свидания Павел Иванович.
[hide]Источник[/hide].
Автор: caleblt.
