Автор — я.
История про эмоции ужаса
Также публиковалось [hide]здесь[/hide]Мне страшно. На самом деле, очень страшно. Страшно не так, как может быть на кладбище ночью, где любой скрип или стук заставляет сердце уходить в пятки, и, пока твои волосы седеют, воображение рисует безумные и живые картины, такие реалистичные, что тебе уже необязательно видеть их глазами, чтобы убеждаться в их существовании. Они врезаются в твою память, ужас охватывает тебя настолько плотно, что все твои кошмарные фантазии становятся воспоминаниями. Ты уже это видел, и не сможешь пережить вторую встречу с тем, что навсегда укоренилось в твоих кошмарах. Я ночевал на кладбище, правда. Это была одна из самых жутких ночей в моей жизни, но здесь мне действительно страшно. Я и представить себе не мог, что простая поездка в деревню к сестре обернется жутким кошмаром.
Меня зовут Джон, и мой отец — владелец этого поместья. Я не хотел сюда ехать. Каждая клетка моего тела была напряжена, скрывая моё сопротивление этой поездке. Я приехал в Кроуфилдс неделю назад. Как джентльмену из Сан-Франциско, для меня был безмерно скучен даже путь в этот городок, не говоря уж о тяжести внутри лишь от одной только мысли о недельном заточении здесь. Но моя сестра выходит замуж. Я был бы самым плохим братом на земле, не будь я рядом в такой день. Я опущу первые четыре дня, дабы не утомлять ненасытное желания читателя узнать, что случилось. Подготовка к свадьбе не будет играть никакой роли в расследовании этого дела.
Переломным моментом стал пятый день. В этот день, а это было 8-го августа, если мне не изменяет память, я впервые увидел его. Мужа моей сестры. Точнее, я видел невинный человеческий облик, который приняло это чудовище, этот монстр. Даже искренней улыбкой он не смог скрыть свой холодный и пустой взгляд. Как можно было полюбить этого человека? Но женщины были от него в восторге, и теперь, когда картина в моей голове уже завершена финишными штрихами, меня это не удивляет.
Все произошло достаточно молниеносно. Они были знакомы всего три недели. О какой свадьбе может идти речь? Но счастье моей сестры отбрасывало все мои сомнения назад. На следующий день мы пили в честь знакомства, гуляли и веселились. Но даже изрядная доза бренди не смывала это чувство беспокойства, возникавшее при каждом взгляде на жениха. Я решил с этим покончить. Нужно всего лишь проследить за ним. Проследить один вечер, и если он не выкинет ничего необычного, мне ничего не останется, кроме как списать мои эмоции на семейную ревность. Теперь кто-то еще будет заботиться о моей сестренке.
Как только я закончил смаковать эту мысль — мне тут же выпал шанс: я услышал, как объект моего любопытства сказал, что очень устал и вот-вот пойдет спать в комнату. На часах не было и полуночи, все бытовые дела были сделаны еще вчера. Не найдя причин для оправдания его усталости, я, сославшись на боль в спине, отправился в его комнату. Там я решил спрятаться в огромный сундук. Я понятия не имею, откуда взялся этот сундук, но помню, что он был тут, когда я был еще маленький. В него никогда ничего не клали. Не думая ни о чем, кроме биения собственного сердца, я затаился.
Ждать пришлось совсем не долго. Буквально через три минуты я увидел, как в комнату вошел он. Двигаясь быстро и уверенно, он закрыл дверь на ключ. Здесь любой здравый человек счел бы меня безумцем, но, клянусь всеми богами, — я видел нечто более жуткое, чем все вы вместе взятые. Если те, кто найдет эти страницы, способны закрыть глаза дольше чем на секунду, — вы не видели этот ужас. Черт возьми, да даже если оживить все мои кошмары, окружив меня ими, это окажется лишь каплей в море того ужаса, который я испытал. Превращение этой твари было мгновенным. Поворачивая ключ в замке, оно еще было человеком, но потом я увидел то, от чего душа начала медленно рваться на части.
Ни в одном языке нет таких слов, чтобы описать всю мерзость этой твари. Нельзя было отыскать в ней ничего человеческого. Пустые черные глаза смотрели как будто сквозь меня, пронзая леденящим ужасом, калеча мое сознание. Секунда за секундой, мое тело охватывал ужас, причиняя мне боль и страдания. В конце концов я зажмурился и закричал!
Я вопил что есть сил, пытаясь отпугнуть эту тварь, выбросить её из моей головы. Даже закрыв глаза, я её видел. Я орал, вопил, глох от собственного крика. Я не хотел открывать глаза… Мое сердце сжалось, сознание мое горело огнем. Я просто хотел прогнать всё это своим воплем. Мои связки срывались, но я продолжал истошно орать. Жалея, что я не был рожден слепым, я не хотел ничего, кроме как уничтожить своим криком тот отпечаток, образ, который я теперь вижу в каждом углу.
Стоит ли говорить, что криком я выдал себя.
