Из письма Мурзиной Ирины.
[hide]Источник[/hide]«Нам с мужем было по семнадцать лет, когда мы поклялись любить друг друга до гроба. Одноклассники и учителя знали о наших взаимоотношениях и не препятствовали нам.
Сразу после выпускного бала мой будущий муж стал уговаривать свою маму, чтобы она позволила нам пожениться. После этого разговора женщина пригласила меня к себе и сказала:
– Я не против вашего брака, но сначала надо окончить институт. Если ты действительно любишь моего сына, то согласишься подождать.
Говорила она все это ласково, но в то же время чувствовалось, что от своих слов она не отступится. А в конце она добавила:
– Это будет настоящей проверкой ваших чувств.
В общем, мы решили свадьбу отложить. Но через год мой жених опять заговорил о свадьбе, больше ждать он не хотел. Однако его мать решила, что это я такая нетерпеливая. Случайно я услышала, как она говорила кому-то по телефону:
– Ненавижу эту соплячку! Так и хочет женить на себе моего сына! Мальчик у меня замечательный, и она, конечно же, вцепилась в него. Теперь ему жизнь сломает. Принесет в подоле – расхлебывай потом. Ведь он с другими девчонками не гулял, а сравнил бы – может быть, и бросил ее. Ну ничего, я это так не оставлю! Я все силы положу на то, чтобы их развести, пусть даже после свадьбы. Я уже предприняла меры. Мне дали адрес одной знающей бабки, она обещала помочь.
Вечером я предложила жениху подождать еще годик. Но он не хотел меня слушать.
– Какой в этом смысл? Мы же любим друг друга и хотим быть вместе, так не все ли равно, когда мы поженимся. Зачем мучить самих себя? – уговаривал он меня.
Тогда я рассказала ему о случайно подслушанном разговоре, но он лишь рассмеялся и сказал, что мама у него хорошая и зла не сделает, а сказала она это все сгоряча и скоро успокоится. После свадьбы она, мол, смирится, и мы заживем счастливо, убеждал он меня.
Прошел год, мы поженились, и я родила дочь, очень похожую на мужа. Но вот наша совместная с мужем жизнь не задалась. Мы стали ругаться без всякой причины, у него появились другие женщины, и он часто не ночевал дома. Видно, свекровь свое слово сдержала.
Однажды, когда я гуляла с дочкой, ко мне подошла цыганка и сказала:
– Ты замужем, но вскоре разведешься. Порчу вам сделали на общую вещь. Вы каждый день видите эту вещь, а от этого ее негативное воздействие только сильнее. Подарила вам эту вещь женщина с рыжими волосами и голубыми глазами и сама поставила в углу комнаты, где вы спите. Избавься от этого подарка. Продай за любую цену, а деньги раздай как милостыню. Ни копейки на себя не трать, а то ничего не получится. Выполнишь все, как я сказала, – будете с мужем вместе. Но только не в том доме, где вы сейчас живете: там вам все равно вместе быть не дадут.
Я дала цыганке мелочь и пошла домой. Муж, как всегда, молча смотрел телевизор и даже не обернулся, когда я вошла. Я спросила, будет ли он ужинать, но он не ответил. Тогда я села рядом и спросила:
– Почему же ты молчишь все время, может, ты меня больше не любишь?
На это муж мне ответил, что он не хочет приходить домой, так как ему здесь все опротивело: и я, и даже дочь.
– Давай разведемся, – сказал он. – Зачем мучить друг друга? Мама была права, мы не должны были жениться так рано.
– Но ведь ты сам хотел этого, говорил, что любишь, – заплакала я.
Тогда он стал кричать:
– Любишь, не любишь! Как ты мне надоела со своей любовью!
Накинув куртку, он убежал из дому. Я успокоила захныкавшую дочку, села на кровать и вдруг вспомнила слова цыганки: «В углу вашей комнаты стоит вещь, через которую вам сделали порчу на разлад семьи». И действительно, свекровь подарила нам в день свадьбы телевизор, который теперь и стоял в углу нашей комнаты. На то, что именно свекровь сделала порчу, указывало и то, что волосы у нее рыжие, а глаза – голубые.
Я позвонила подруге – у ее мужа есть машина, – и они через час приехали к нам. По моей просьбе телевизор увезли и продали кому-то за символическую цену. Эти деньги тем же вечером я раздала старушкам у церкви. Муж спросил, где телевизор, но я сказала, что вызвала сервисную службу и отдала его в ремонт.
Вы не поверите, но в тот же день, когда я раздала милостыню, мой муж стал прежним. Он смеялся, просил прощения, говорил о любви. И я ему сказала:
– Давай снимем комнату и уйдем, если ты меня любишь.
И он согласился».
Из письма Мурзиной Ирины.
[hide]Источник[/hide]
