Говорят, чудеса там, где в них верят. Если следовать логике данного высказывания, то получается, что все необычные вещи происходят именно с необычными людьми. А семейство у меня, мягко скажем, неординарное. Вот и липнет всякое. И по поводу и без.
Автор – я.Случилось это в далеком уже 1994 году. Той осенью произошло два значимых события. Первое – уход в армию старшего брата. В тот момент как раз во всю разворачивалась первая чеченская кампания, и наш новоиспеченный Рембо, как потом выяснилось, тут же написал своему командованию петицию с просьбой отправить его в Грозный. Нам, родным, он естественно ничего не сказал. Командование его с радостью согласилось, и наш вояка благополучно пропал на полгода.
А в ноябре, спустя два месяца после пропажи брата, умер его отец, мой дядька, дядя Ваня. Как потом говорила моя бабушка, смерть дядьки была не случайной, ну, да не будем об этом. Горю моей тетки Нины не было предела. Старший сын пропал, на письма не было ответов, командование отмалчивалось, муж умер, она осталась одна с младшим сыном на руках. Ну, младшему-то было тогда двенадцать лет, и был он ростом уже повыше мамкиного, но этот факт несчастную тетку не успокаивал. Ушла Нина в себя и там закрылась. И не знала, горемычная, по кому больше убиваться. Ну, и бабушка моя, видя все это дело, решила тетку в чувство привести. По-своему, дабы та еще и на сына пропавшего беды не наревела.
Приходит бабушка к Нине на третий день после похорон, а та куда-то собирается. На вопрос, куда, тетка отвечает: «В церковь, свечки за упокой ставить». Кому была предназначена вторая свеча, бабушка догадалась сразу и тут же отматерила свою старшую любимую дочь на чем свет стоит. И тихо так добавила: «Смотри, Нинка, ты ходишь по дому, а Ванька покойный за тобой ходит, за спиной у тебя и за каждым твоим движением следит. Ох, получишь ты от него за свечку эту».
И ведь как в воду смотрела. Тетка моя всю эту нечисть и покойников как огня боится. У неё в первую ночь после похорон свет в квартире выключили, так она с утра звонит, плачет и рассказывает:
— Сижу я в кресле, и вдруг во всем доме свет потух. Надо бы свечку зажечь, думаю, а самой встать с места так страшно. И тут вдруг над ухом как запищит кто-то. Комар! В ноябре! А я как закричу: «Ванька! А ну лети отсюда, не пугай меня!» И чувствую, что сердце аж в горле бьется от страху. Если бы в тот момент свет не дали, Андрюшка, так младшего сына зовут, сиротой бы остался!
А вот Андрюшка как раз наоборот, был совсем не робкого десятка что в детстве, что сейчас «никаких чертей не боится», как говорила про него моя бабушка. И решил он, после всего услышанного и увиденного для мамки своей единственной помощью и опорой стать. А чтобы наглядней было, надо, чтобы все это видели. Но как показать всем и маме, что он один у неё «последний герой»? Думал-думал Андрюха, и в голову ему ничего, кроме фильмов о Средневековье, видать, не пришло. И поэтому решил он смастерить себе из бумаги маску рыцаря. Нацепил на себя этот Айвенго маску, взял в руки какую-то палку по типу меча и во всей своей красе предстал перед матерью. А точнее, подкрался к ней со спины, когда она в кухне мешала квас деревянной ложкой. Долго думал Андрюха, как бы покрасивее заявить о себе и предложить свою помощь маме, но, видимо, не придумав ничего достойного, просто громко крикнул: «Я рыцарь!» — и взмахнул мечом, когда к нему поворачивалась перепуганная тетка. Отделался Андрюха в тот вечер легко: сломанной об его голову деревянной ложкой, походом в аптеку за корвалолом и изгнанием его до вечера из дому на улицу.
А в ту же ночь произошло невероятное. Часа в три утра весь заплаканный Андрюха залез в кровать к тетке и ни за что не хотел оттуда вылазить. На расспросы рассказал, что приснился ему сон, будто будит его кто-то. Открывает он глаза, в комнате горит ночник, а возле его постели стоит умерший отец, дядя Ваня. «Вставай», — говорит. И когда Андрюха поднялся с кровати, дядя Ваня, не долго думая, вынул из джинсов ремень и с криком: «Что же ты, поганец, мать пугаешь?!» — хлестнул Андрюху этим ремнем по заднице. Андрюха тут же вскрикнул и проснулся. И когда помаленьку начал приходить в себя, осознавая, что это был сон, вдруг заметил в себе одно неприятное изменение. Оно находилось чуть ниже спины и болело. Включив свет и подойдя к зеркалу, Андрюха, при, так сказать, ближайшем рассмотрении тут же узнал причину боли – он такие следы часто на себе видел. Не раз выхватывал (садистов в семье нет, а этому Урфинджусу было за что, уж поверьте – прим.автора). Ах, да. Еще папка просил передать мамке, чтобы за старшего не переживала, по весне объявится довольный и сытый. А еще сказал, что он там — дома, а дома и стены помогают.
Так и получилось. Приехал Серега в досрочный отпуск в апреле уже в звании. И всем на удивление спокойно заявил, что знает о смерти отца. Знает даже дату. Ему в ту ночь сон приснился. Они от обстрела чеченцев уходили и укрылись в каком-то бараке. Там же и заночевать решили, когда понемногу стрельба стихла. Брат мой устроился в углу на полу и только начал засыпать, как его кто-то за плечо потряс. Брат открыл глаза и увидел перед собой отца. Тот стоял, наклонившись над ним, держа в руках старое совдеповское стеганое одеяло.
— Пап, а ты чего тут? Как нашел меня? – спросил брат.
— Как-как? По запаху, — пошутил в ответ дядька и проговорил: — На вот, мамка тебе передала. Холодно на голом полу-то, — с этими словами он принялся укрывать брата одеялом, заботливо подтыкая одеяло по бокам.
— Ну, мне пора, — сказал он, закончив свое дело и поднимаясь с колен. — Теперь жив-здоров будешь. И это. Теперь ты самый главный.
И после этих слов вдруг стало неописуемо жарко, брат попытался скинуть с себя одеяло и встать, но в тот же момент все поплыло перед глазами и он, наконец, очнулся. За плечо его тряс, приводя в чувство, молодой солдатик. Вокруг гремели взрывы, взрывали бараки. Их укрытие не было исключением, часть барака обрушилась, погребя под собой шесть человек вместе с командиром, четверо успели выбежать, а стена, возле которой лежал мой брат, упала, переломившись пополам, он оказался будто в домике, лишь придавило немного. Чудом им удалось выжить и выбраться из-под обстрела, брат вывел живыми оттуда оставшихся, при этом им удалось уничтожить значительную часть боевиков, за что, собственно, первое звание и получил.
P.S. С тех пор двадцать лет уже прошло, а он до сих пор туда ездит, и, тьфу-тьфу, за двадцать лет ни одной царапины. Кстати, он про это дело не любит ни хвалиться, ни распространяться. Как не приставай, никому ничего не рассказывает, что рыба об лед. Единственное, что, когда в четвертый раз вернулся, крестик на себя повесил и иконку «Казанской». А когда напился, пару интересных историй рассказал, видимо, накипело у него. Я теперь, по его примеру, тоже с этим образком хожу. Обязательно напишу об этом. Как-нибудь.
